Украинские официальные лица во время предыдущей концентрации [российских] войск выражали серьезную обеспокоенность по поводу начала новых военных действий как на линии соприкосновения между свободной территорией Украины и оккупированными районами Донецкой и Луганской областей, так и по всему периметру границы между Украиной и Россией, где находились российские войска.
Президент США Джозеф Байден в этой ситуации позвонил своему российскому коллеге Путину. Результатом этого звонка, как известно, стал первый саммит президентов США и России. Нельзя сказать, что он привел к каким-то конкретным результатам. По крайней мере к результатам, обнародованным участниками переговоров. Однако для Владимира Путина проведение такой встречи стало прекрасным доказательством того, что ни о какой международной изоляции Кремля после нападения России на Украину и аннексии Крыма — речь не идет. Что американские президенты по-прежнему стремятся к диалогу с президентом РФ. И Байден здесь не стал исключением.
Можно сказать, что в Москве урок запомнили. Если происходит концентрация войск, можно ожидать оживления контактов с Вашингтоном. И можно усиливать давление на Киев. Для российского политического руководства это является особенно важным сейчас, когда мы можем говорить о перспективе энергетического кризиса в самой Украине и о том, что будут предлагаться различные варианты решения этого кризиса — вплоть до улучшения сотрудничества с Россией.
Россия не случайно прекратила поставки своего угля и электроэнергии на Украину, пытаясь создать как можно более сложные процессы в украинской энергетике и заставить президента Украины Владимира Зеленского рассмотреть вариант таких политических уступок, которые еще несколько месяцев назад могли считаться в офисе главы украинского государства нереалистичными.
И конечно, в Москве могут рассчитывать, что такие уступки приведут к острой дестабилизации ситуации на Украине, к конфликту между Зеленским и украинскими патриотическими силами, что создаст возможности для оккупации российскими войсками и их наемниками новых украинских территорий.
Концентрация российских войск на границе с Украиной также может быть ответом на любые попытки украинских военных установить паритет на линии соприкосновения. Сразу после использования турецкого беспилотника «Байрактар» в боевом режиме на линии соприкосновения между свободной территорией Украины и оккупированными Россией территориями Донецкой и Луганской областей — возник вопрос: а как будет отвечать на эти действия президент РФ Путин? И будет ли отвечать?
Концентрация войск — это неплохой ответ. Можно, конечно, не перемещать войска в сторону оккупированных территорий. Можно просто сосредоточить их на границе. Однако Путин уже прекрасно знает, что даже такое сосредоточение создает достаточно серьезные условия для смены настроений. И в ситуации, когда концентрируются войска — можно разговаривать и с украинским руководством, и с Западом совершенно в другой тональности. Ну и, кстати, к слову, выставлять условия по запрету использования беспилотников на линии соприкосновения между свободной территорией Украины и ОРДЛО.
Такая идея в Кремле также может обсуждаться. Потому что совершенно очевидно, что использование беспилотников не в интересах российских оккупационных войск и их наемников, устраивающих провокации на линии соприкосновения.
Поэтому надо осознать достаточно простую вещь: концентрация российских войск на границе с Украиной — это теперь такой же инструмент давления Кремля на Украину, как и все остальные, которые страна-агрессор использовала до сих пор. Это и создание энергетических проблем. И неустанная работа по лишению Украины ее транзитного статуса, для чего Москва прилагает немалые усилия на фоне окончания работы по достройке газопровода «Северный поток — 2». Как и различные типы военного давления на Украину, которые мы уже видели в 2014 году, когда российские войска оккупировали Крым, а российские диверсанты начали предпринимать меры для оккупации восточных областей Украины. Но когда оказалось, что этот процесс может закончиться полным поражением диверсионных сил и их наемников — в дело вмешались регулярные войска РФ, позволившие диверсантам и наемникам сохранить за собой часть оккупированной территории.
В тоже время экономические и военные рычаги — это и есть стратегия российского наступления на Украину. Цель этой стратегии также очевидна: ликвидация украинской государственности и присоединение территории Украины к РФ с исчезновением нашего государства как такового на политической карте мира.
Это общая цель Путина для обеих стран на западе России — как Украины, так и Республики Беларусь, которой до сих пор занимается путинская марионетка Александр Лукашенко. Однако последние публикации, как самого Путина, так и его соратников, свидетельствуют, что ни к Украине, ни к Белоруссии в Москве не относятся как к полноценным государствам. И ждут только случай, чтобы ликвидировать эти государственности.
Для Украины таким случаем может стать военная победа России над украинским государством после экономического и энергетического краха нашей страны. И именно над этим сегодня и работают в Кремле.
Для Белоруссии крах государственности может быть связан с окончанием правления Александра Лукашенко, но перед этим полным уничтожением им государственной патриотической оппозиции, заменой Лукашенко на марионетку, которая согласится выполнить все условия Москвы, включая полную интеграцию областей Белоруссии в состав Российской Федерации.
А пока мы видим, что Путин по очереди задействует те или иные инструменты. С одной стороны прекращает поставлять уголь и электроэнергию, с другой — увеличивает количество войск на украинской границе.
Зимой эти войска вряд ли перейдут в наступление. Но они будут начеку, чтобы в случае, если Путин решит, что время для оккупации украинских территорий пришло — сыграть свою черную роль.
Свежие комментарии