На страницах ИА REGNUM 12 мая 2019 года была опубликована статья Владимира Павленко под названием «Кто и почему мечтает запретить День Великой Победы?». Поводом для статьи стало заявление некоего Максима Виторгана, про которого известно, что сам он в прошлом киноактер, бывший муж Ксении Собчак и сын советского актера Эммануила Виторгана.
Больше про него ничего не знают. Ни одной кинороли Максима Виторгана сейчас вспомнить никому не удастся, ни один фильм с его участием на память никому не придёт. Но зато все вспомнят историю его брака и развода со скандальной Ксенией Собчак.
Ещё помнят драку с каким-то режиссёром, о котором известно лишь то, что его фамилия Богомолов, и что он не Станиславский и не Марк Захаров, и Максим Виторган ударил его за то, что тот, якобы, сказал что-то скабрезное про Собчак в бытность ее женой Виторгана. Прямо дуэль из-за дамы. Еще в связи с Виторганом некоторые вспомнят какую-то мутную историю про покупку квартиры в Риге на деньги Ксении Собчак, и на этом весь ассоциативный ряд воспоминаний об актёре Виторгане-младшем закончен.
Максим Виторган, согласно информации от Владимира Павленко, написал в своей статье, размещенной на его страничке в Instagram, что он считает, что пора прекратить праздновать День Победы, превратив его в «День тишины», ибо это праздник не наш, а тех, кто Победу завоевал. А нам в этот день нужно тихо молчать и скорбеть, а не праздновать, проводить военные парады и концертные мероприятия «с плясками и танчиками» - нарочито провокационная формулировка, гарантированно взрывающая публику и привлекающая внимание к автору. Как говорили раньше – «находка режиссёра».
Понимая, что создал идеальную провокацию, Виторган усилил ее тем, что поместил в свой пост изображение красного мака – введенного Черчиллем в обиход символа победы над Германией в противовес всей советской символике. Таким образом, Черчилль, бывший журналист, понимавший значение графических символов в пропаганде, закрепил британское видение сути победы, и те, кто в мире стоял на пробританских и проамериканских идейных позициях, получили в свой арсенал этот англо-британский символ манифестации своей идеологии.
Красный мак – символ наркотического опьянения, что очень близко для аристократии Британии, состоявшейся на наркоторговле – появился в противовес советско-социалистическому символу Победы в виде красной гвоздики. «Красная гвоздика, спутница тревог, красная гвоздика – наш цветок» - пели тогда по всему социалистическому блоку, и песню подхватывали в странах третьего мира, стремившегося к освобождению от колониального господства ряда стран Западной Европы. И потому в этой войне Запада с СССР символы воевали наравне с пушками, танками и самолетами. Мак был против гвоздики.
Сейчас повесить на себя красный мак, надеть скорбное лицо и выйти с этим на московскую улицу в День Победы – это как в советское время надеть форму солдата Вермахта, выйти на Красную площадь с американским флагом и призывать к роспуску СССР.
Этот жест – демонстрация своей принадлежности к группе, знак «свой-чужой», показывающий всем вокруг, что у человека на московской улице свои находятся по ту сторону государственной границы, а чужие – по эту её сторону. То есть это синоним надписи на груди «Я диссидент и сторонник победы Запада над Россией, которую ненавижу. Все, кто со мной – присоединяйтесь, все, кто не со мной – совок, ватник, деревенщина, дурак, темнота, раб, плебей и всё такое прочее».
Что-то такое про всякие провокационные манифестации написал Шарп, сведя провокации в катехизис ненасильственных подрывных действий из арсенала цветной революции, то есть методов толкать народ к бузе и подрыву имеющейся государственности под видом борьбы за всяческую правду. Когда-то Валерия Новодворская, персонаж, не требующий излишних пояснений, откровенно написала в 1993 году о диссидентах и их мотивации:
«Я лично правами человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и развала СССР. Эта идея отслужила свое, и хватит врать про права человека и про правозащитников. А то как бы не срубить сук, на котором мы все сидим. Я всегда знала, что приличные люди должны иметь права, а неприличные (вроде Крючкова, Хомейни или Ким Ир Сена) – не должны. Право – понятие элитарное. Так что ты или тварь дрожащая, или право имеешь. Одно из двух». (Источник – В. Новодворская, статья «Прощание славянки», Москва, издательство «Захаров», 2009 год, стр. 307.)
Мы понимаем, что разницы между Новодворской и человеком, женившемся на Ксении Собчак, нет никакой. Собчак – это такой же символ диссидентства, как и Новодворская, и чтобы на ней жениться, нужно разделять её взгляды. Виторган этого и не скрывает. Он всегда был радикальным либералом-западником, каковыми были все столичные богемные тусовщики. Они мечтали потреблять, а их идеал потребления был на Западе.
Отсюда их претензии к России и презрение к её государственности, какой бы она ни была – царской, коммунистической, прозападно-либеральной. Они просто томятся от того, что они в России, а Россия – не Америка. Вся эта «лабуда» про «гуманность», «права человека» и прочую чушь – для них не имеет никакого значения, спасибо Новодворской за откровенное пояснение.
Но всё это нам давно известно, и потому нет смысла лишний раз это пояснять. Сколько волка ни корми, он всегда в лес смотрит. Но у эпатажной выходки Виторгана, кроме манифестации убеждений, есть и сугубо прагматичная сторона.
Мы живём в информационном обществе, в котором сейчас для того, чтобы стать знаменитым, востребованным, нужно уметь пользоваться интернетом. Это 20 лет назад для популярности и места в топе звезд надо было иметь каналы выхода на телевидение и связи в двух-трех газетах. Сейчас каждый может создать свой видеоклип и выложить его на Ютубе. Instagram создан для того, чтобы в нём помещали фотографии и статьи. Мы живём в век, когда если тебя нет в интернете, то тебя вообще нет.
Это породило кризис популярности прежних звезд. Те из них, кто не занимается правильным пиаром, то есть его арт-директора ограничиваются интервью журналистам, если те позвонят, сталкиваются с пустыми залами и падением сборов. Те же, кто активно раскручивает себя в интернете, растут и репутационно, и денежно. Сейчас чтобы стать звездой, уже не нужен Первый канал и участие в концерте на День Милиции. Если ты можешь сделать запись своей музыки и выложить ее в интернете в портале для скачиваний на телефон, то со временем ты затмишь старых звезд, работающих по старинке.
Специалисты по пиару заметили, что интерес к звёздам касается не их искусства, а их личной жизни и всяких историй, где они участвуют. Массовая культура основана на провокации. Никогда Алла Пугачева не имела бы такой широкой популярности, если бы не подогревание интереса к её личной жизни, о которой знают больше, чем о ее песнях.
Звезды стали выделяться не игрой или пением, а комментариями по любым поводам, причём желательно, комментариями скандальными. Андрей Макаревич уже давно не столько поет, сколько делает скандальные заявления, и тем поддерживает пик внимания к себе.
Юрий Лоза пережил ренессанс популярности благодаря выступлениям в СМИ по самым разным вопросам, не имеющим никакого отношения к творчеству, среди которых было и участие в скандале.
Евгения Петросяна уже все стали забывать, но скандал с его разводам сопровождался активным комментированием в СМИ. Петросян даже завел страничку в сети, где делались какие-то сообщения. Понятно, это мог делать и не он, а за него его помощники, но он сумел превратить свой развод в прекрасный информационный повод. Скандал для артиста – лучшая реклама. Его имя несколько месяцев не сходило с первых страниц и новостных топов. Результат? Востребованность Петросяна возросла многократно, концерты расписаны, а его ценник вырос в три раза. Вот что пиар животворящий делает.
Вы думаете, Максим Виторган этого не видит? Не понимает? Прекрасно видит и понимает. Можно подумать, что его буквально разрывает на части от желания поделиться своим отношением ко Дню Победы, и он это делает, так как не может поступиться принципами, как Нина Андреева в эпоху перестройки. Виторгану наплевать на принципы, его принцип – деньги. Его развод с Собчак прошел в тишине и не стал рекламой, как у Петросяна. И потому не принес популярности и денег. Популярность тает, народ забывает, деньги кончаются.
Виторган, идя на скандал с заявлением по Дню Победы, понимал, что это прекрасный повод напомнить о себе. Он закрыл страничку для комментариев, так как понимал, что они будут негативные, и для того, чтобы излить возмущение, люди пойдут в другие СМИ. И они туда пошли. Никто бы не узнал о том, что там забытый Виторган написал своём Instagram, если бы не гневный отклик известных авторов в известных СМИ.
Типизируя и демонизируя Виторгана, его сделали референтный фигурой, выразителем мнения некой якобы важной социальной группы, проблемой, силой. Лидером общественного мнения. Он уже чуть ли не опасен, он велик и ужасен. То есть его рейтинг срезу подрос в несколько раз. Чем дольше волна комментариев вокруг этого инцидента, тем выше его упоминаемость, и тем больше шансов, что о полузабытой фигуре вспомнят продюсеры и режиссеры. Скандальный актер в фильме – это лучшая реклама. Это бизнес, и ничего личного.
Выходка Виторгана в адрес Дня Победы – это совмещение приятного с полезным, где полезное преобладает. Герострат, который сжег храм Артемиды, ненавидим всеми потомками и потому бессмертен. Это блестящий пиар-ход. Знаменитая пьеса Григория Горина «Убить Герострата» говорит о том, что лучший способ – это никогда больше напоминать о нем, забыть его для истории. Не типизировать его, не превращать в символ.
В информационных войнах «убивать» противников – это замалчивать информацию о них. Это то, чего они больше всего боятся и с чем сильнее всего борются. Не стоит самим пиарить ловких манипуляторов, пусть платят за это свои деньги. Если о вас не говорят, то вас нет.
Не стоит помогать с рекламой тем, кто вас на это толкает. Играя на ваших ценностях, они провоцируют вас бесплатно стать их рекламными агентами. «Убить тему» могут не разоблачения, которые суть тоже реклама, а перевод разговора на другую тему.
В связи с этим можно сказать, что речь Владимира Путина на параде Победы намного информативнее и интереснее для анализа. Изучали и обсуждали эту речь незаслуженно мало, а там очень нагруженные смыслом обороты и формулировки. С самыми глобальными последствиями и перспективами. Вот уж на что стоит действительно серьёзно обратить внимание.
©Александр Халдей
Свежие комментарии